С чего начинался ваш путь в промышленном дизайне?

Путь начался с учёбы в институте, когда в ныне Московском политехническом университете открылась кафедра автомобильного дизайна. Профессиональная деятельность началась в 1997 году, когда нас, пятерых студентов, пригласили работать на завод имени Лихачева. Там мы с проработали 6 лет. Так долго, потому что была перспектива поучаствовать в создании автомобиля высшего класса для президента. Этот проект был запущен, но закончился лишь макетом масштаба 1:1. Потом я потрудился в компании, занимающейся автомобильными интерьерами. С 2005-2019 годы я работал в Студии Артемия Лебедева. Это оказалась хорошая «прививка» для правильного понимания дизайна. После этого стал старшим дизайнером, а после уже шеф-дизайнером в 2050.ЛАБ.

Над какими масштабными и интересными проектами вам удалось поработать за это время?

Масштаб проекта зависит от того, как ты к нему относишься. Если же говорить о чём-то большом, то на ЗИЛе всё значимо. Тогда там строились грузовики, автобусы, и эти проекты были мощными. Над ними работало огромное количество людей. В Студии Лебедева были достаточно камерные проекты, больше про человека и дизайн, меньше про производство. Хотя промдизайн без понимания производства не возможен.

Можно ли сказать, что ваши проекты в основном связаны с автомобилестроением и вагоностроением?

Нет. Во время работы в студии Лебедева не так много было транспортных проектов. Мы проектировали все – от микроволновой печи и телефона до экстерьера вертолёта. И сейчас мы тоже не только железнодорожной тематикой увлечены. Есть и другое, например, лифты, целая линейка бытовой техники, товары народного потребления.

Одной из последних решённых задач, стал интерьер салона Иволги 3.0. Какой концепции вы придерживались в работе над этим проектом? В чём его главные особенности?

В Иволге 3.0 мы работали именно над интерьером и отделочными материалами. Главное для нас было - спроектировать новую эмоцию у пассажира. Привычная цветовая гамма была в красно-синих тонах, а нам хотелось создать что-то яркое, позитивное. . Мы подумали, что ведь Иволга – яркая птица, значит и дизайн интерьера вагона должен этому соответствовать. Тогда возникла идея использовать жёлтый цвет. Он очень хорошо вписывается в общую концепцию, поднимает настроение пассажирам.
Кроме того, нами была разработана айдентика – надпись и символ этой птички Иволги. На обивочной ткани применили такой паттерн, который лежит в основе бренда ДНК заказчика АО «Трансмашхолдинг». Что такое бренд ДНК? Это единый подход к дизайну, уникальный набор визуальных элементов, которые находят отражение во всех продуктах компании. . Это то, с помощью чего каждый может, не видя лейбла, понимать, кто создал предмет. В Иволге был применён такой паттерн, который позже сможет стилистически связывать все продукты ТМХ.

Над какими проектами работаете сейчас?

Если говорить о масштабных проектах, то это: вагоны метро, пассажирские вагоны, тепловозы. Это всё довольно сложные проекты и по объёму, и по нашему участию в них, и по времени реализации. Как пример, маневровый тепловоз ТЭМ23, с которого мы начали нашу работу в 2050.ЛАБ в 2019 году,. В таких масштабных проектах как раз ярко проявляется специфика именно промышленного дизайна . Ведь если сравнивать нашу область, скажем, с веб-дизайном или графическим, то там результат виден сразу. У нас же от появления идеи и создания проекта до его выхода на рынок, может пройти несколько лет. Но когда на улице ты видишь спроектированный тобой автомобиль или поезд – это, безусловно, мотивирует и вдохновляет. Из наших проектов, которыми сейчас пользуются люди, можно выделить вагон метро «Балтиец» в Петербурге. Конечно же, в работе над объектами железной дороги есть много ограничений, и в этих рамках важно сохранить свежесть взглядаа и креативность.

Как вы думаете, насколько промышленный дизайн развит в России? Какие у него есть перспективы дальнейшего развития?

Перспективы большие, если сравнивать нашу страну с зарубежными проектами, то есть к чему расти. Но важно правильное восприятие. Промышленный дизайн по-прежнему, к сожалению, часто воспринимается как украшательство и степень включенности дизайнера в процесс создания продукта зависит от воли руководителя. И редко дизайнер встраивается в процесс проектирования, как равноправный участник. Есть так называемая лестница дизайна – это несколько условных ступеней-степеней, обозначающих уровень участия индустриального дизайна в компании. Самая первая стадия - когда его вообще нет. Вторая – дизайн как украшение, дополнение, а не часть самого продукта. На вершине пирамиды промышленный дизайн – как структурообразующая вещь, , например, в IKEA или Apple. Когда стратегия бизнеса строится от дизайна, когда речь идет не только о дизайне предмета, а о всем сервисе от производства до утилизации. Пока мы находимся на второй- третьей ступени лестницы, но я думаю, что со временем сможем дойти и до вершины.